О святочном гадании, катаниях на Масленицу и о Заговенье

Собиратель: - Никак не гадали? Не гадали? Вот мы спрашивали: как-то таракана, говорят, там клали.

Черемушкина О.Е.: - Это уж милая стало в эти годы отмирать всё, милая. Это вот гадали знаешь, как вот эти были девки наши, вот мои две сестренницы, да осипиха, да гришиха, да матвииха, да нестюриха.

Черемушкина Т.А.: У нас вот Наталья гадала. Привязала золотое кольцо, видишь в стакан на эту вот на волосину свою, как стакан крутится, как в стакане будет брякать, дак замуж выйдет. И у иё вокурат по всем стенам заколотило кольцо.

Собиратель: - Это на волосину?

Черемушкина Т.А. - На волосину, на волосину. Привязала на волосину золотое кольцо и вот в стакане держала ее, оно там забрякало.

Собиратель: - Это прежде так было?

Черемушкина Т.А.: - У нас чево, Анне-то уж семнадцать годов? Да.

Собиратель: - А это сейчас вы так гадаете?

Черемушкина Т.А.: - Да. У нас вот … ей еще тридцать девять годов.

Черемушкина О.Е.: - Это та еще молоденькая, эта то дочка ишшо Тамарина дак.

Собиратель: - Дочь ваша?

Черемушкина Т.А.: - Да.

Черемушкина О.Е.: На выданье. Это называется "полозок". На "полозок" наряжались. Вот у нас была масленичная неделя, среда у нас была, и вот наряжаются в шубы, в шапки, на ноги боты, это уж вот Тамара-та не знает, а я то знаю, что она не помнит, этого не было при иённой.

Черемушкина Т.А.: - Боты у нас недавно в сеняке были, дак вон вынесли всё в лес. Дак мы купили тут у дома у сестры-то ивонные.

Черемушкина О.Е.: - Боты были катаные, были и фетровые. Вот и стояли на полозке, дак вот, я опять и говорю, как нарядную-то да красивую так покатают.

Черемушкина Т.А.: - А худую дак нет.

Черемушкина О.Е.: - А как подужняя, то от бы стань как мине, дак миня бы и не покатали. Я и не вставала.

Собиратель: - А что такое полозок-то это?

Черемушкина О.Е.: - А полозок это

Черемушкина Т.А.: - Дровни те.

Черемушкина О.Е.: - Какие дровни? Сани…дровни.

Черемушкина Т.А.: - Или сани, по дороге-то едут.

Собиратель: - А они так вдоль дороги и стояли?

Черемушкина О.Е.: - Да. Да вот у дороги-то и стоят, как в очереде, только не эдак, а вот лицом-от дороги эдак. Вот подъезжает парень, останавливает лошадь, которую девку облюбовал: "Садись". А она уж: "Нет" - не заносится сразу. А саночки были, скачки эти, так только пока села да и поехали, поехали.

Черемушкина Т.А.: - Да вон оно в телевизере кажут.

Черемушкина О.Е.: - А девки-те росплачивались в Заговиньё. Вот у нас на гору-то ходили, где церковь-та, за шесть-то километров. Вот мама-то наварит два кулькя яиц крашеных в Заговиньё, а вот девки те подходят, да которую ее парень катал, дак и подают по яичку. Ноне дак высмеяли бы, высмеяли, охохотали.

Собиратель: - Если бы он ее в масленице катал?

Черемушкина О.Е.: - Катал, а в Заговиньё она рассчитывается - ему яичкё подаёт. А оне потом, робята, опять "луковок"-конфет да орех. Как у нас нанесут девки, Александра да Анна, дак и меня всё подчивали этим.

Собиратель: - А парни их что ли угощали?

Черемушкина О.Е.: - А парни вот и угощали, что им яичкё подадут крашеное. А парень орехам да конфетам, а конфеты были "луковки", вот хорошие вот это завертывались.

Черемушкина Т.А.: - Луковки да петушки были.

Собиратель: - Тоже девок угощали?

Черемушкина О.Е.: - Не вру.